Глава 31
ГРЕЛКА ДЛЯ ФЕЛЬДМАРШАЛА
По окончании обеда Кутузов поехал в отведенный ему дом приходского священника. Почти все жители Царево-Займеща еще позавчера выехали из деревни, опасаясь генерального сражения под своими окнами. А сегодня вечером отбыли и священник с супругой.
Последнее известие особенно удручило фельдмаршала. Попадья ему очень приглянулась.
Теперь Кутузов знал, что никакого сражения не будет. Одного дня хватило фельдмаршалу, чтобы понять, что резервов нет, ружей, патронов, снарядов не хватает, хлеба - в обрез. А значит, войскам снова придется отступать.
За окнами быстро темнело.
Кутузов пил чай с вареньем, поглядывая при свечах на разложенную на столе карту.
Слуга Ничипор на пару с денщиком стлали фельдмаршалу постель.
В дальнем углу два его адъютанта, зарывшись в штабные бумаги, молча, чтобы не мешать великому полководцу мыслить, резались в штосс. Они знали, что Кутузов как-то за картами выиграл у князя Храповицкого родовое имение, и им не хотелось при случае ударить в грязь лицом.
Кутузов вздохнул.
Вишневое варенье, которое ему дала в дорогу жена, Екатерина Ильинична, навевало тоску по дому.
Кутузов поманил одного из адъютантов пальцем. Бросив карты под документы, тот в мгновение ока оказался перед командующим.
- А что, голубчик, все ли барышни из деревни уехали? - тихо спросил Кутузов.
- Должно быть, все, ваша светлость.
- И никогошеньки не осталось?
Адъютант печально развел руками.
Кутузов опять вздохнул. Надкусил яблоко, лениво пожевал.
- Ложитесь-ка спать, мальчики, - сказал он, допив чай. - Спокойной ночи.
Адъютанты и денщик ушли. Ничипор, который по возрасту уже давно не относил себя к мальчикам, остался.
- Послушай-ка, голубчик, - сказал Кутузов, тяжело подымаясь со стула. - Что-то ноги у меня по ночам стынут. Достал бы ты мне грелку, что ли.
- Вам какую грелку, ваша светлость, поболе али поменьше?
- Да все равно, лишь бы грела исправно.
- Будет исполнено.
Ничипор с поклоном вышел. Великий полководец хорошо знал простой русский народ и всегда полагался на его смекалку. Не прошло и получаса, а ноги фельдмаршала уже были в тепле.
- Барин, а барин, - прижималась к нему девица, приведенная Ничипором, - что же вы меня толком не приласкаете? Никак спать собрались?
- Намаялся я за сегодня, голубушка, - улыбался Кутузов, целуя ее в щеку. - Старому медведю главное, чтобы в тепле спать. И ты спи. Спи, деточка. Утро вечера мудренее.
Девица уснула. А Кутузов еще долго ворочался без сна, грея натрудившиеся за долгий день суставы.
На следующий день русская армия продолжила свое отступление. И через неделю оказалась возле родового поместья Дениса Давыдова.
- Не твоя, часом, деревня? - спросил Ржевский Давыдова, показав на деревянные избы, теснившиеся на холме.
- Моя, - со вздохом отвечал тот.
- А как называется?
- Бородино... глава 32
ГРЕЛКА ДЛЯ ФЕЛЬДМАРШАЛА
По окончании обеда Кутузов поехал в отведенный ему дом приходского священника. Почти все жители Царево-Займеща еще позавчера выехали из деревни, опасаясь генерального сражения под своими окнами. А сегодня вечером отбыли и священник с супругой.
Последнее известие особенно удручило фельдмаршала. Попадья ему очень приглянулась.
Теперь Кутузов знал, что никакого сражения не будет. Одного дня хватило фельдмаршалу, чтобы понять, что резервов нет, ружей, патронов, снарядов не хватает, хлеба - в обрез. А значит, войскам снова придется отступать.
За окнами быстро темнело.
Кутузов пил чай с вареньем, поглядывая при свечах на разложенную на столе карту.
Слуга Ничипор на пару с денщиком стлали фельдмаршалу постель.
В дальнем углу два его адъютанта, зарывшись в штабные бумаги, молча, чтобы не мешать великому полководцу мыслить, резались в штосс. Они знали, что Кутузов как-то за картами выиграл у князя Храповицкого родовое имение, и им не хотелось при случае ударить в грязь лицом.
Кутузов вздохнул.
Вишневое варенье, которое ему дала в дорогу жена, Екатерина Ильинична, навевало тоску по дому.
Кутузов поманил одного из адъютантов пальцем. Бросив карты под документы, тот в мгновение ока оказался перед командующим.
- А что, голубчик, все ли барышни из деревни уехали? - тихо спросил Кутузов.
- Должно быть, все, ваша светлость.
- И никогошеньки не осталось?
Адъютант печально развел руками.
Кутузов опять вздохнул. Надкусил яблоко, лениво пожевал.
- Ложитесь-ка спать, мальчики, - сказал он, допив чай. - Спокойной ночи.
Адъютанты и денщик ушли. Ничипор, который по возрасту уже давно не относил себя к мальчикам, остался.
- Послушай-ка, голубчик, - сказал Кутузов, тяжело подымаясь со стула. - Что-то ноги у меня по ночам стынут. Достал бы ты мне грелку, что ли.
- Вам какую грелку, ваша светлость, поболе али поменьше?
- Да все равно, лишь бы грела исправно.
- Будет исполнено.
Ничипор с поклоном вышел. Великий полководец хорошо знал простой русский народ и всегда полагался на его смекалку. Не прошло и получаса, а ноги фельдмаршала уже были в тепле.
- Барин, а барин, - прижималась к нему девица, приведенная Ничипором, - что же вы меня толком не приласкаете? Никак спать собрались?
- Намаялся я за сегодня, голубушка, - улыбался Кутузов, целуя ее в щеку. - Старому медведю главное, чтобы в тепле спать. И ты спи. Спи, деточка. Утро вечера мудренее.
Девица уснула. А Кутузов еще долго ворочался без сна, грея натрудившиеся за долгий день суставы.
На следующий день русская армия продолжила свое отступление. И через неделю оказалась возле родового поместья Дениса Давыдова.
- Не твоя, часом, деревня? - спросил Ржевский Давыдова, показав на деревянные избы, теснившиеся на холме.
- Моя, - со вздохом отвечал тот.
- А как называется?
- Бородино... глава 32