Поговорим о странностях любви
(Другого я не смыслю разговора).
А.С.Пушкин. Гаврилиада
Часть 2
Провинциальные соблазны
Глава 1
Курица - не птица
Поручик Ржевский не спеша гарцевал по просыпавшимся улицам. Народу по пути попадалось немного - все больше хмурые с похмелья дворники и сладко зевающие дворняги.
Прошло два дня, как он вернулся из Санкт-Петербурга в расположение своего эскадрона в уездный город N.
Сегодня утром он всерьез рассчитывал позавтракать у пани Терезы, благо он проснулся как раз у нее под боком. Но, едва открыв глаза, сия страстная особа вдруг вздумала его на себе женить. Она не знала, видно, что при одной мысли о женитьбе у Ржевского начисто пропадает всякий аппетит. В таких обстоятельствах ему не оставалось ничего другого, как поспешно ретироваться.
И теперь Ржевский ехал завтракать в трактир.
У развилки под развесистой березой стояли два мужика. Один, что потоньше, обнимал того, что потолще, за плечи, а тот в свою очередь крепко сжимал в руках ствол дерева. Образовавшаяся скульптурная группа была столь живописна, что поручик не мог не задержать на ней своего взгляда.
Покачиваясь на ветру, мужики тупо смотрели на проезжающего мимо всадника.
- Вишь ты, - сказал один другому, - вон какая кобыла! Что ты думаешь, доедет та кобыла, если б случилось, до кабака или раньше копыта отбросит?
- Доедет, - отвечал второй, громко отрыгнув. - Чё ей будет?
- А до трактира, я думаю, не доедет?
- До трактира не доедет.
- Сдохнет, думаешь?
- Сдохнет! А то как же. Чего бы ей не сдохнуть.
Этим бы разговор и кончился, но тут поручик Ржевский не мешкая соскочил на землю и преподал мужикам урок естествознания.
- Кобель - не сука, конь - не кобыла! - орал поручик, щедро делясь с оробевшими мужиками своими скромными познаниями пополам с тумаками и затрещинами. - Курица - не птица, баба - не человек! А ну, повторяйте за мной, неучи!
- Сука, ваше благородие, не кобель, - бормотал мужик, что потоньше, защищая локтями уши. А тот, что потолще, громко пыхтел, отмахиваясь от поручика, и все приговаривал:
- Ой, больно! Ой, за что, барин?
- За что, за что... - отвечал Ржевский. - За пани Терезу!
Когда поручик наконец выдохся и вновь оказался на коне, один из мужиков торчал лаптями вверх из придорожной канавы, другой же висел, раскинувшись на ветвях березы, и шепелявил еле слышно:
- Конь, ваш благородь, не кобель. Сука, стал быть, не лошадь. А баба - она курица и есть. глава 2