Глава 2
LA PASSION
PERNICIEUSE /ПАГУБНАЯ СТРАСТЬ (ФР.)
Наполеон I Бонапарт, император Франции и узурпатор всей Европы, за одним из рождественских обедов выглядел озабоченным более обыкновенного.
- Скажите откровенно, старина, - обратился он к Арману де Коленкуру. - Как вы находите петербургских женщин?
- Как нахожу? - Бывший посол Франции в России невольно облизнулся. - Обычно на Невском проспекте, сир. Если дойти до ресторана "Два медведя" и посмотреть направо, то...
- Тоже мне поручик Ржевский! - фыркнул император. - Меня не интересует география ваших похождений. Что вы, как дипломат, можете сказать о русских женщинах?
- Такой красоты вы не найдете ни в Англии, ни в Египте. Их очи словно звезды! Сахарные губки, лебединые шеи, шелковые плечи... и это еще не всё...
Наполеон отбросил вилку.
- Что же вы не доложили раньше!"
- Я полагал, вы знаете...
- Я знал полячек, но это провинциальный масштаб.
- О-о, сир, Россия такая огромная страна. И всюду - женщины, женщины, женщины! Зимой и летом, в любую погоду.
- O-la-la... - задрожал ногой Наполеон. - Продолжайте, мон ами, продолжайте!
Взоры обедающих особ, оторвавшись от изысканных яств, устремились на Коленкура.
- У них такие ласковые руки, что, когда вас обнимают, кажется, вы в плену у самой Афродиты. У них такие длинные волосы, что они заплетают их в косы и прикрывают наготу... Быть может, именно поэтому русские женщины не носят панталон...
Император чуть не поперхнулся бургундским.
- Такими вещами не шутят, мон шер!
- Клянусь моей бедной мамой!
Страшнее этой клятвы для француза могла быть только гильотина. С лиц обедающих разом слетели улыбки.
- Докладывайте дальше! - приказал Наполеон.
- А груди? груди, мон сир, видели бы вы их груди! - Коленкур замахал руками. - Они у них - во-о-от такие! Будто спелые дыни. С вишенками! А бедра? Подушки, набитые страусовыми перьями! И это всё нужно видеть, трогать, гладить, ласкать, целовать...
Коленкур захлебнулся от восторга.
Волна возбуждения, порожденная его красноречием, звеня посудой, пронеслась через весь стол; разметав во все стороны вилки и ножи, разбив пару рюмок и опрокинув стул вместе с прусским кронпринцем, она накатилась на Наполеона, словно девятый вал. И, оказавшись на гребне этой волны, император воскликнул:
- Прошу зарядить ваши бокалы, господа!
Короли, принцы и герцоги, обязанные Наполеону всем: от своих титулов до последнего рождественского гуся, - затаили дыхание в предвкушении эпохального тоста.
- Господа! - изрек Наполеон. - Я всегда хотел мира с Россией. Более того, желая породниться с русским императором, два года назад сватался к великой княжне Екатерине Романофф. Но Александр заявил, что его сестра давно разочаровалась в любви и от одного слова "мужчина" с ней делается кра... дра... как это по-русски, Коленкур?
- Кондрашка, сир.
- Словом, глубокий обморок. И это в каких-то двадцать лет, когда груди еще стоят торчком, а губы пахнут розами! Тогда я предложил Александру устроить мой брак с Анной Романофф, которой едва минуло четырнадцать. Но он опять мне отказал! Эта юная особа, видите ли, столь невинна, что от одного слова "мужчина" у нее начинается... дра... кра... как это по-русски, Коленкур?
- Кондрашка, сир.
- Словом, истерика на целый месяц. Какой вздор, господа! У нас, в Париже, девицы в этом возрасте принимают в своих будуарах по десять человек за сутки. А в России их считают за невинных овечек!
Все возмущенно загудели.
Император вскочил, его тяжелая нижняя челюсть тряслась от гнева.
- Я был готов идти под венец вслепую, даже не видя портретов этих вздорных русских принцесс! И что же? Мне показали нос, а сами, с благословения братца, тут же выскочили замуж! И за кого? За каких-то засаленных провинциальных вельмож! И гуляют теперь с ними без панталон!! Пусть я второй год женат на Марии-Луизе, но простить такую пощечину?! Я заставлю Александра плакать кровавыми слезами!
Раздался громкий звон бокалов.
Не желая прослыть по всей Европе пустозвоном, Наполеон и в самом деле вскоре отправился выбивать слезу из Александра I, не забыв прихватить с собой за компанию шестисоттысячную армию.
Отослав в Париж трогательное письмо бывшей жене Жозефине и простившись в Дрездене с нынешней - Марией-Луизой, Наполеон произнес перед своим войском пылкую речь:
- Непобедимые французы! Вы творили чудеса во всех землях и доказали миру, что нет на свете мужчин, отважнее и ненасытнее вас. Вам предстоит путь в Россию, чьи поля и долины, города и деревни, усеяны русскими женщинами. В этой варварской стране женщины не носят панталон. Завоюйте же их! И они доставят вам удовольствия, какие не снились даже девочкам мадам Тото с улицы СентОноре. Пусть не останется под Солнцем земли, куда не заронилось бы французское семя! Ступайте, друзья, и окажите мужество, достойное вашего темперамента!
- Виват, император! Виват, Франция! Долой панталоны! - забурлило в ответ многотысячное войско.
И все полетели как на крыльях к границам Российской империи.
- Неужели это правда, сир, - обратился к Наполеону по дороге Мюрат, один из самых темпераментных его маршалов. - Неужели русские женщины действительно обходятся без панталон?
Бонапарт гордо выпятил подбородок:
- История предоставила нам великолепный шанс удостовериться в этом!
Зная склонность своего шурина к эпатажу и риторике, Мюрат не удовлетворился столь уклончивым ответом и продолжал выпытывать:
- Но что, если русские красотки все же носят панталоны?
- Тогда Коленкуру не сносить головы... Не переживайте, Иоахим, в крайнем случае, я выпущу соответствующий декрет. И русские женщины будут ходить нагишом. А захочу - так и задом наперед!
Мюрат почтительно умолк, рисуя в воображении эту восхитительную картину, и пришпорил коня...
Пусть историки всех мастей пишут что угодно о причинах начала военной кампании 1812 года: будто сплелись в клубок политико-экономические интересы Франции, России, Англии, Австрии, Италии, Пруссии, островов Эльбы и Св.Елены, папы римского и египетских мамелюков...
Наивные! Они зря изводят чернила.
Истина заключается в том, что люди Запада двигались на Восток вовсе не ради удовольствия рубить друг друга в капусту.
С допотопных времен все войны на земле велись во имя прекрасного пола, за право обладать чужой женщиной, образно говоря, женой соседа.
Известно, что европейских мужчин исстари тянуло к восточным красавицам; особенно после появления в Европе первых переводов "Тысячи и одной ночи". А в русских женщинах, которых в Европе представляли себе не иначе, как полуазиатками, - счастливо соединилась экзотика Востока с эклектикой Запада.
Русские женщины были с головы до пят мифологизированы европейской цивилизацией. Возбуждение европейцев с каждым годом нарастало, и к началу XIX века Россия оказалась в самом центре всемирного эротического притяжения.
Однако русские мужчины, несмотря на врожденное славянское гостеприимство, не собирались делить своих женщин с иноземцами. И, следовательно, война Европы с Россией было неизбежна.
Нет, недаром под знаменами Бонапарта собрались представители шестнадцати наций. Что двигало ими? Что за странная сила оторвала их от родного очага, бросив в дальний поход?
Мания величия Наполеона?
Дурное расположение небесных светил?
Тектонические возмущения земной коры?
Отнюдь. Причина была единственная.
Похоть!
глава 3
Наполеон I Бонапарт, император Франции и узурпатор всей Европы, за одним из рождественских обедов выглядел озабоченным более обыкновенного.
- Скажите откровенно, старина, - обратился он к Арману де Коленкуру. - Как вы находите петербургских женщин?
- Как нахожу? - Бывший посол Франции в России невольно облизнулся. - Обычно на Невском проспекте, сир. Если дойти до ресторана "Два медведя" и посмотреть направо, то...
- Тоже мне поручик Ржевский! - фыркнул император. - Меня не интересует география ваших похождений. Что вы, как дипломат, можете сказать о русских женщинах?
- Такой красоты вы не найдете ни в Англии, ни в Египте. Их очи словно звезды! Сахарные губки, лебединые шеи, шелковые плечи... и это еще не всё...
Наполеон отбросил вилку.
- Что же вы не доложили раньше!"
- Я полагал, вы знаете...
- Я знал полячек, но это провинциальный масштаб.
- О-о, сир, Россия такая огромная страна. И всюду - женщины, женщины, женщины! Зимой и летом, в любую погоду.
- O-la-la... - задрожал ногой Наполеон. - Продолжайте, мон ами, продолжайте!
Взоры обедающих особ, оторвавшись от изысканных яств, устремились на Коленкура.
- У них такие ласковые руки, что, когда вас обнимают, кажется, вы в плену у самой Афродиты. У них такие длинные волосы, что они заплетают их в косы и прикрывают наготу... Быть может, именно поэтому русские женщины не носят панталон...
Император чуть не поперхнулся бургундским.
- Такими вещами не шутят, мон шер!
- Клянусь моей бедной мамой!
Страшнее этой клятвы для француза могла быть только гильотина. С лиц обедающих разом слетели улыбки.
- Докладывайте дальше! - приказал Наполеон.
- А груди? груди, мон сир, видели бы вы их груди! - Коленкур замахал руками. - Они у них - во-о-от такие! Будто спелые дыни. С вишенками! А бедра? Подушки, набитые страусовыми перьями! И это всё нужно видеть, трогать, гладить, ласкать, целовать...
Коленкур захлебнулся от восторга.
Волна возбуждения, порожденная его красноречием, звеня посудой, пронеслась через весь стол; разметав во все стороны вилки и ножи, разбив пару рюмок и опрокинув стул вместе с прусским кронпринцем, она накатилась на Наполеона, словно девятый вал. И, оказавшись на гребне этой волны, император воскликнул:
- Прошу зарядить ваши бокалы, господа!
Короли, принцы и герцоги, обязанные Наполеону всем: от своих титулов до последнего рождественского гуся, - затаили дыхание в предвкушении эпохального тоста.
- Господа! - изрек Наполеон. - Я всегда хотел мира с Россией. Более того, желая породниться с русским императором, два года назад сватался к великой княжне Екатерине Романофф. Но Александр заявил, что его сестра давно разочаровалась в любви и от одного слова "мужчина" с ней делается кра... дра... как это по-русски, Коленкур?
- Кондрашка, сир.
- Словом, глубокий обморок. И это в каких-то двадцать лет, когда груди еще стоят торчком, а губы пахнут розами! Тогда я предложил Александру устроить мой брак с Анной Романофф, которой едва минуло четырнадцать. Но он опять мне отказал! Эта юная особа, видите ли, столь невинна, что от одного слова "мужчина" у нее начинается... дра... кра... как это по-русски, Коленкур?
- Кондрашка, сир.
- Словом, истерика на целый месяц. Какой вздор, господа! У нас, в Париже, девицы в этом возрасте принимают в своих будуарах по десять человек за сутки. А в России их считают за невинных овечек!
Все возмущенно загудели.
Император вскочил, его тяжелая нижняя челюсть тряслась от гнева.
- Я был готов идти под венец вслепую, даже не видя портретов этих вздорных русских принцесс! И что же? Мне показали нос, а сами, с благословения братца, тут же выскочили замуж! И за кого? За каких-то засаленных провинциальных вельмож! И гуляют теперь с ними без панталон!! Пусть я второй год женат на Марии-Луизе, но простить такую пощечину?! Я заставлю Александра плакать кровавыми слезами!
Раздался громкий звон бокалов.
Не желая прослыть по всей Европе пустозвоном, Наполеон и в самом деле вскоре отправился выбивать слезу из Александра I, не забыв прихватить с собой за компанию шестисоттысячную армию.
Отослав в Париж трогательное письмо бывшей жене Жозефине и простившись в Дрездене с нынешней - Марией-Луизой, Наполеон произнес перед своим войском пылкую речь:
- Непобедимые французы! Вы творили чудеса во всех землях и доказали миру, что нет на свете мужчин, отважнее и ненасытнее вас. Вам предстоит путь в Россию, чьи поля и долины, города и деревни, усеяны русскими женщинами. В этой варварской стране женщины не носят панталон. Завоюйте же их! И они доставят вам удовольствия, какие не снились даже девочкам мадам Тото с улицы СентОноре. Пусть не останется под Солнцем земли, куда не заронилось бы французское семя! Ступайте, друзья, и окажите мужество, достойное вашего темперамента!
- Виват, император! Виват, Франция! Долой панталоны! - забурлило в ответ многотысячное войско.
И все полетели как на крыльях к границам Российской империи.
- Неужели это правда, сир, - обратился к Наполеону по дороге Мюрат, один из самых темпераментных его маршалов. - Неужели русские женщины действительно обходятся без панталон?
Бонапарт гордо выпятил подбородок:
- История предоставила нам великолепный шанс удостовериться в этом!
Зная склонность своего шурина к эпатажу и риторике, Мюрат не удовлетворился столь уклончивым ответом и продолжал выпытывать:
- Но что, если русские красотки все же носят панталоны?
- Тогда Коленкуру не сносить головы... Не переживайте, Иоахим, в крайнем случае, я выпущу соответствующий декрет. И русские женщины будут ходить нагишом. А захочу - так и задом наперед!
Мюрат почтительно умолк, рисуя в воображении эту восхитительную картину, и пришпорил коня...
Пусть историки всех мастей пишут что угодно о причинах начала военной кампании 1812 года: будто сплелись в клубок политико-экономические интересы Франции, России, Англии, Австрии, Италии, Пруссии, островов Эльбы и Св.Елены, папы римского и египетских мамелюков...
Наивные! Они зря изводят чернила.
Истина заключается в том, что люди Запада двигались на Восток вовсе не ради удовольствия рубить друг друга в капусту.
С допотопных времен все войны на земле велись во имя прекрасного пола, за право обладать чужой женщиной, образно говоря, женой соседа.
Известно, что европейских мужчин исстари тянуло к восточным красавицам; особенно после появления в Европе первых переводов "Тысячи и одной ночи". А в русских женщинах, которых в Европе представляли себе не иначе, как полуазиатками, - счастливо соединилась экзотика Востока с эклектикой Запада.
Русские женщины были с головы до пят мифологизированы европейской цивилизацией. Возбуждение европейцев с каждым годом нарастало, и к началу XIX века Россия оказалась в самом центре всемирного эротического притяжения.
Однако русские мужчины, несмотря на врожденное славянское гостеприимство, не собирались делить своих женщин с иноземцами. И, следовательно, война Европы с Россией было неизбежна.
Нет, недаром под знаменами Бонапарта собрались представители шестнадцати наций. Что двигало ими? Что за странная сила оторвала их от родного очага, бросив в дальний поход?
Мания величия Наполеона?
Дурное расположение небесных светил?
Тектонические возмущения земной коры?
Отнюдь. Причина была единственная.
Похоть!
глава 3