Глава 11
ХУЗАРЫ
На следующий день разведка донесла, что в авангарде французов движется кавалерийская дивизия генерала Рожнецкого, усиленная легкой артиллерией.
Ранним утром атаман Платов со своими казаками попробовал повторить вчерашний вентерь.
Гарцуя перед самым носом у неприятеля, казаки отчаянно сквернословили на ломаном французском, строили рожи и отпускали непристойные жесты. Все тщетно! То ли французы не понимали казачьего французского, то ли боялись опять угодить в засаду, - но они не купились даже на подвиг сотника Крынкина, который, встав на седло во весь рост, приспустил штаны и показал им нечто такое, что можно увидеть далеко не во всякой мужской бане.
Пришлось русским войскам снова отступать.
Не встречая сопротивления, французы прошли Мир, остановившись у деревни Симаково.
Ахтырцы располагались поблизости.
Поручик Ржевский поднялся с рассветом. Вышел на опушку, глянул по сторонам.
Щебетали птицы. Легкий ветерок шелестел листвой деревьев. В голубом небе не было ни облачка, и только желто-оранжевое солнце слепило глаза.
- Красотища-то какая! - потянулся Ржевский.
- Мать-мать-мать... - ответило ему лесное эхо.
- Не шуми, братец, французов накличешь, - попенял поручику Давыдов, хотя и сам, как поэт, был тронут красотой этого летнего утра.
- Эх, сейчас бы окунуться. Нет ли тут поблизости пруда?
- Есть речка. Только там сейчас франсы загорают. Я предлагал полковнику их атаковать. Да пока без толку.
- Жаль. И французам показали б кузькину мать и искупались бы заодно.
Спустя полчаса после этого разговора Давыдов получил приказ атаковать неприятеля.
- Ну наконец-то! - воскликнул Ржевский, услышав команду седлать коней. - А то уж сабли мхом покрылись.
Когда ахтырцы вырвались из-за деревьев на берег реки, беспечные французские уланы занимались кто чем: одни поили лошадей, другие справляли нужду, третьи перекидывались в карты. Увидев несущихся на них во весь опор гусар, они с воплями кинулись к оружию, в спешке запрыгивая на лошадей.
- Руби их в песи! Круши, хузары! - истошно прокричал Давыдов.
Услышав боевой клич командира, Ржевский подхватил:
- Руби их на котлеты! Круши помидоры!
Поручик вломился в саму гущу противника. Его сабля со свистом рассекала воздух, поражая врага.
Не устояв под натиском гусар, французские уланы начали отступать.
- Оревуар, брат мусье, - приговаривал Ржевский. - Я вам покажу, как наших девок еть!
- Ля ви! Ля ви! / Жизнь! Жизнь! (фр.)/ - вопили французы, бросая оружие.
- Вот еще "лови"! - отвечал Ржевский. - От нас, небось, не удерешь.
Видя, что дело совсем плохо, генерал Рожнецкий послал на выручку своим уланам остальные полки дивизии.
Платов выдвинул против них из леса своих казаков. Злобно потрясая бородами и пиками, казаки бросились на уланов.
Завязался упорный бой на долгие часы. Пополудни на подмогу Платову подоспел отряд казачьего полковника Кутейникова; стремительно атаковав левый фланг противника, он вызвал смятение в рядах французов. И вскоре, развернув коней, те дали деру.
Ахтырцы вместе с казаками до темноты продолжали преследовать разбитого неприятеля; и поручик Ржевский смог искупаться только поздней ночью.
С криком и хохотом окунувшись в теплую воду, разгоряченные гусары смывали с себя грязь, пот и чужеземную кровь.
- Как славно порубились, братец! - воскликнул Давыдов, плескавшийся рядом с Ржевским. - Еще немного - до самой Франции загнали б супостатов.
- И загоним, Денис, дай срок, - сказал поручик. - А что это ты кричал, когда мы бились? Круши, де, французам "хузары".
- Это любимый клич генерала Милорадовича. Мы ведь с ним большие друзья.
- Я, было, попробовал французам хузары оттяпать, да никак их саблей не зацепишь. Уж лучше сразу головы сечь, и дело с концом.
- Да ты, братец, всё напутал, - зафыркал Давыдов. - Первыми гусарами были мадьяры. А хузары, по-ихнему, это мы с тобой и есть.
- А-а-а...
- Вот и получается, мол, круши, гусары, французов.
- Теперь ясно. - Ржевский окунулся с головой в воду и, вынырнув, добавил: - И всё же, Василич, мы не мадьяры, а, стало быть, никакие не хузары.
- Ну ладно, так тому и быть, - засмеялся Давыдов. - Буду орать по-нашему: руби, гусары, французов, мать их так!
Князь Багратион после победы над генералом Рожнецким в приказе по армии объявил: "Наконец, неприятельские войска с нами встретились, и мы гоним их и бьем. Господам офицерам вселить в солдат, что все войска бонапартовы не иначе как похотливая сволочь со всего света. Мы же - русские!"
глава 12
ХУЗАРЫ
На следующий день разведка донесла, что в авангарде французов движется кавалерийская дивизия генерала Рожнецкого, усиленная легкой артиллерией.
Ранним утром атаман Платов со своими казаками попробовал повторить вчерашний вентерь.
Гарцуя перед самым носом у неприятеля, казаки отчаянно сквернословили на ломаном французском, строили рожи и отпускали непристойные жесты. Все тщетно! То ли французы не понимали казачьего французского, то ли боялись опять угодить в засаду, - но они не купились даже на подвиг сотника Крынкина, который, встав на седло во весь рост, приспустил штаны и показал им нечто такое, что можно увидеть далеко не во всякой мужской бане.
Пришлось русским войскам снова отступать.
Не встречая сопротивления, французы прошли Мир, остановившись у деревни Симаково.
Ахтырцы располагались поблизости.
Поручик Ржевский поднялся с рассветом. Вышел на опушку, глянул по сторонам.
Щебетали птицы. Легкий ветерок шелестел листвой деревьев. В голубом небе не было ни облачка, и только желто-оранжевое солнце слепило глаза.
- Красотища-то какая! - потянулся Ржевский.
- Мать-мать-мать... - ответило ему лесное эхо.
- Не шуми, братец, французов накличешь, - попенял поручику Давыдов, хотя и сам, как поэт, был тронут красотой этого летнего утра.
- Эх, сейчас бы окунуться. Нет ли тут поблизости пруда?
- Есть речка. Только там сейчас франсы загорают. Я предлагал полковнику их атаковать. Да пока без толку.
- Жаль. И французам показали б кузькину мать и искупались бы заодно.
Спустя полчаса после этого разговора Давыдов получил приказ атаковать неприятеля.
- Ну наконец-то! - воскликнул Ржевский, услышав команду седлать коней. - А то уж сабли мхом покрылись.
Когда ахтырцы вырвались из-за деревьев на берег реки, беспечные французские уланы занимались кто чем: одни поили лошадей, другие справляли нужду, третьи перекидывались в карты. Увидев несущихся на них во весь опор гусар, они с воплями кинулись к оружию, в спешке запрыгивая на лошадей.
- Руби их в песи! Круши, хузары! - истошно прокричал Давыдов.
Услышав боевой клич командира, Ржевский подхватил:
- Руби их на котлеты! Круши помидоры!
Поручик вломился в саму гущу противника. Его сабля со свистом рассекала воздух, поражая врага.
Не устояв под натиском гусар, французские уланы начали отступать.
- Оревуар, брат мусье, - приговаривал Ржевский. - Я вам покажу, как наших девок еть!
- Ля ви! Ля ви! / Жизнь! Жизнь! (фр.)/ - вопили французы, бросая оружие.
- Вот еще "лови"! - отвечал Ржевский. - От нас, небось, не удерешь.
Видя, что дело совсем плохо, генерал Рожнецкий послал на выручку своим уланам остальные полки дивизии.
Платов выдвинул против них из леса своих казаков. Злобно потрясая бородами и пиками, казаки бросились на уланов.
Завязался упорный бой на долгие часы. Пополудни на подмогу Платову подоспел отряд казачьего полковника Кутейникова; стремительно атаковав левый фланг противника, он вызвал смятение в рядах французов. И вскоре, развернув коней, те дали деру.
Ахтырцы вместе с казаками до темноты продолжали преследовать разбитого неприятеля; и поручик Ржевский смог искупаться только поздней ночью.
С криком и хохотом окунувшись в теплую воду, разгоряченные гусары смывали с себя грязь, пот и чужеземную кровь.
- Как славно порубились, братец! - воскликнул Давыдов, плескавшийся рядом с Ржевским. - Еще немного - до самой Франции загнали б супостатов.
- И загоним, Денис, дай срок, - сказал поручик. - А что это ты кричал, когда мы бились? Круши, де, французам "хузары".
- Это любимый клич генерала Милорадовича. Мы ведь с ним большие друзья.
- Я, было, попробовал французам хузары оттяпать, да никак их саблей не зацепишь. Уж лучше сразу головы сечь, и дело с концом.
- Да ты, братец, всё напутал, - зафыркал Давыдов. - Первыми гусарами были мадьяры. А хузары, по-ихнему, это мы с тобой и есть.
- А-а-а...
- Вот и получается, мол, круши, гусары, французов.
- Теперь ясно. - Ржевский окунулся с головой в воду и, вынырнув, добавил: - И всё же, Василич, мы не мадьяры, а, стало быть, никакие не хузары.
- Ну ладно, так тому и быть, - засмеялся Давыдов. - Буду орать по-нашему: руби, гусары, французов, мать их так!
Князь Багратион после победы над генералом Рожнецким в приказе по армии объявил: "Наконец, неприятельские войска с нами встретились, и мы гоним их и бьем. Господам офицерам вселить в солдат, что все войска бонапартовы не иначе как похотливая сволочь со всего света. Мы же - русские!"
глава 12