Глава 15
Когда душа копытом бьет
Дойдя до Аничкова моста, император с поручиком повернули на Невский проспект. Подобная прогулка совершалась Александром ежедневно и называлась le tour imperial - императорский круг.
Царь разглядывал дам в лорнет, непринужденно отвечая на поклоны узнававших его прохожих, среди которых большую часть составляли чиновники, гуляющие дамы, приезжие из провинции и неслужащие франты.
Поручик Ржевский перемигивался со всеми мало-мальски хорошенькими барышнями, походя делясь с императором своими впечатлениями.
- Какая талия! Вы только взгляните, государь. Словно ножка от бокала. Черт побери, такую талию одной пятерни хватит, чтобы обнять. А ручки, какие, право, ручки! Как две соломинки. Ваше величество, что же вы уставились на какую-то старуху?
- Мда? Это старуха? - растерянно пробормотал царь. - У меня, должно быть, запотел лорнет.
- Не мудрено запотеть, ваше величество: при таком-то изобилии красоток! - подхватил поручик. - Смотрите скорее налево! Какая фигурка, а? А бедра, бедра! Какие же должны быть у нее ножки! Черт возьми, доживу ли я до блаженных времен, когда будет мода на мини-юбки?
- Боюсь, что нет.
- Очень жаль... Ох, какая пышечка пошла!
- Тише, поручик. Расшумелись на весь бульвар. Не смущайте барышень.
- Какой там, ваше величество. Их смутишь! Взгляните на эти чопорные мордашки. Это же мрамор, честное слово. Женщина, докладываю вам, государь, существо загадочное, с норовом. Поначалу, когда к ней только сунешься, она обычно холодна, как сосулька. Встречаются, конечно, исключения, которые сразу готовы броситься в ваши объятия. Но это редкость. И большей частью за деньги... Так вот, пока эту непреступную сосульку растормошишь, растопишь, семь потов сойдет. Иное дело мы, мужчины. От одного их томного взгляда, который, быть может, ничего такого и не означает, - сатанеем, с ума готовы спрыгнуть. Нет, признаюсь честно, в ближнем бою терпеть не могу жеманниц чопорных и кислых дур - только на расстоянии. А tet-a-tet люблю веселых, игривых и бойких.
- Да-а, moh cher, женщины, женщины... les femmes одним словом...
Возбуждение поручика передалось царю, и он уже почти не опускал своего лорнета, пялясь на дам, так страстно восхваляемых его спутником.
- Ваше величество, - вдруг выпалил Ржевский, схватив императора за рукав. - Как вам эти две кокетки в шляпках, что обогнали нас и идут под ручку? Как виляют! Черт! Каков соблазн. Мыслимое ли дело устоять.
- Что вы предлагаете?
- Ваша слева, моя справа.
- Вообще-то я предпочитаю блондинок, - замялся Александр.
- Тогда ваша справа, а моя слева.
- Вообще-то мне уже пора вернуться в Зимний...
- Какое может быть удовольствие от прогулки, если не поволочиться за хорошенькой барышней!
- Никакого.
- И я о том же.
Поручик потащил царя за собой.
- А вдруг во мне признают монарха? - сказал Александр.
- Так вы же не при короне, государь. Впрочем, возьмите на всякий случай мой кивер.
Царь надел гусарскую фуражку поручика, надвинув козырек по самые брови.
- Замечательно, - сказал Ржевский. - И делайте вид, что вы - это не вы.
- А как?
- Ссутультесь, поменьше важности. Подбородок пониже, манеры поразвязнее и улыбайтесь во всю ширь лица. Никто и не догадается, что вы царь. Женщине главное, чтоб ее почитали за царицу. Будь рядом с ней хоть черт, хоть Бог - не важно: лишь бы смог!
- Что это вы вдруг стихами заговорили, поручик?
- Вдохновение, ваше величество, вдохновение. Душа копытом бьет. Идемьте скорее, а то потеряем наших малюток из виду.
- Вы полагаете, они уже наши?
- Как говорится в Святом Писании: "Кто возжелал женщину, тот все равно что переспал с ней".
- Если мы с ними уже переспали, к чему вся эта суета?
- Ну что вы, государь, как маленький, - хмыкнул Ржевский. - Переспим, значит, еще раз. От нас не убудет.
- Пожалуй, - сказал царь, все еще сомневаясь.
Он не боялся женщин, нет. Но одно дело тискать их на балу во дворце в качестве царя - первого мужчины государства, и совсем другое - приставать к ним на улице, подобно праздному гуляке.
Дамы, за которыми они шли уже начали украдкой оглядываться. Как известно, у женщин и на затылке есть глаза. И ушки их, когда надо, способны слышать за версту.
Царь опять глубоко вздохнул.
- Ваше величество, - сказал Ржевский, - вы вздыхаете так, будто вы Людовик XVI и вас ведут на эшафот.
Александр I вздрогнул, суетливо проведя рукой по шее, словно желая убедиться, что голова его еще на месте. На долю секунды ему почудилась на загривке холодная сталь гильотины.
- Прекратите пугать меня якобинцами, поручик, - раздраженно сказал он. - Когда я вспоминаю об их дьявольском изобретении, у меня все опускается и я совершенно не в состоянии думать о женщинах.
- Думать предоставьте мне, государь. Говорить тоже буду я. От вас требуется лишь улыбаться и кивать головою. И спрячьте подальше ваш лорнет. По нему вас любая собака опознает.
В этот момент барышня, что шла слева, обернулась, с улыбкой подмигнув обоим сразу двумя глазами.
Ржевский расцвел, заулыбался.
- Видите, ваше величество, они совсем не прочь.
- Да и я, признаться, тоже.
- Значит, переходим к решительному штурму!
- Только ради бога, поручик, без этого вашего "впердолить".
- Впендюрить.
- Вот-вот, не вздумайте ляпнуть. Я не выношу, когда меня бьют по лицу: у меня от этого сразу кровь из носу.
- Не беспокойтесь, государь, с двумя женщинами я этот прием не употребляю.
- Почему?
- Двоим одновременно не впендюришь... Ну, всё, труба зовет.
Оправив на поясе саблю, поручик в два шага догнал незнакомок и зашел слева.
- Пардон, драгоценные мои, - обратился он к ним. - Вы меня не узнаете?
- Нет, - со сдержанной улыбкой отвечала брюнетка. - А что вам угодно?
- Мне угодно поцеловать вам ручку. Не откажите в любезности, сударыня.
Она пожала плечами, но руку протянула.
- Разве мы знакомы?
- Да разве бы я смог забыть ваш милый образ, однажды вас увидев?! Пусть это было на балу, в театре. Какая разница! Я безумно рад, что мы снова вместе.
- О боже, отдайте же руку... - кокетливо проворковала брюнетка. - Впились, как змий.
- Покоряюсь, - улыбнулся поручик. - Надеюсь, что ненадолго. А это мой шурин, Александр.
- Шурин? Так вы женаты?
- Нет, упаси господь! Я оговорился, это мой старший брат. Поди поближе, Шурик, ну чего ты... - Подтолкнув императора к блондинке, он шепнул ему на ухо: - Целуйте ручку.
Пока Александр занимался со своей дамой, Ржевский подставил брюнетке локоть:
- Почему бы нам не прогуляться?
- Мы шли домой...
- В таком случае, мы с братом охотно вас проводим.
- Знаете, сударь, - доверчиво обронила брюнетка, взяв поручика под руку, - ваш брат так похож на нашего императора, просто жуть.
- Ха! Все так говорят. И что самое смешное, они, представьте, тезки и по батюшке! Но, откровенно говоря, брат тяготится этим сходством. Так что тс-с-с... - Поручик приложил палец к губам.
Он мельком взглянул, чем занят император. Оказалось, что тот, быстро оправившись от первоначальной неловкости, уже вовсю болтает со своей барышней, обращаясь к ней не иначе, как mon ange.
- Делайте со мной, что хотите, - кокетливо сказала брюнетка Ржевскому, - но я так и не могу вспомнить, как вас зовут.
- Видите ли, моя милая, не каждая дама в состоянии спокойно вынести упоминание моего имени.
- Неужели? Вы меня заинтриговали. Но все же я хотела бы знать.
- Хорошо, я скажу. Только прежде позвольте поддержать вас за талию.
Она уступила.
- Имею честь, поручик Ржевский! - на одном дыхании выпалил он.
- Да-а? - Она не упала в обморок, а только сильнее оперлась телом на его руку - А меня зовут Екатерина.
- Великое у вас имя, Катюша, великое, - прошептал поручик, целуя ее в щечку. И еще крепче прижал к себе ее поддатливый теплый стан. глава 16